Султан Баркук – основатель черкесского господства в Мамлюкской империи

Мамлюкское государство, включавшее во второй половине XIV в. Египет, Сирию, Хиджаз со священными городами Мекка и Медина, часть юго-восточной Анатолии – являлось одним из сильнейших держав средневековья. Духовно-идеологическое лидерство в исламском мире определялось нахождением на его территории священных городов Мекка и Медина, а также ведущих мусульманских образовательных учреждений.

Сами мамлюки делились в основном на две большие группы – бахриты (в основном тюркские народы при преимуществе кипчаков) и бурджиты- черкесы. Они являлись господствующим воинским сословием, ряды, которых регулярно пополнялись с северного и восточного побережья бассейна Черного моря, из владений Золотой Орды и Черкесии. С приходом к власти мамлюков в 1250 г. в основном господствовала бахритская группа султанов. Влияние тюркского языка в Азии и в Восточной Европе в рассматриваемую эпоху являлось гораздо большим, чем влияние латинского языка в Западной Европе. Легкость восприятия сделало тюркский язык языком международного общения, причем он распространялся как среди знати, так и среди простого народа.

В начале XIV в. черкесы-бурджиты активизировали действия, направленные к овладению властью в Мамлюкской державе. Этому в немалой степени способствовали и их военные успехи. Во время войны мамлюков с монгольским ханом Ирана Махмудом Газаном (1299–1303 гг.), бурджиты сыграли решающую роль в разгроме врага, что отмечается в хрониках Маркизи. Военные заслуги повысили авторитет черкесов. Лидер бурджитов эмир Бибарс Джашангир занял пост визиря. В 1309 г. ввиду того, что 24-летний Малик-ан-Насир Мухаммад под давлением отказался от власти, султаном стал черкес Бибарс Джашангир. Цитадель «Саладина» – центр мамлюкской империи – находилась в руках бурджитов, что давало им возможность активнее участвовать в борьбе за власть. Государственный переворот, устроенный Бибарсом Джашангиром, не был признан большинством провинциальных наместников и комендантов крепостей, состоявших в основном из тюрок-бахритов. Вскоре Малик-ан-Насир, заручившись поддержкой бахритов, выдвинулся из Сирии, где он находился после опалы, на Каир. Видя, что открытая война между бурджитами и бахритами при наличии многих внешних врагов может привести к гибели Мамлюкского государства, Бибарс Джашангир пошел на компромисс. В обмен на назначение вице-султаном Сирии он оставил трон султана. По пути в Сирию, в Газе Бибарс Джашангир был предательски схвачен и казнен. После этих событий начинается череда репрессий против бурджитов. Для подрыва консолидации и мощи их распределили по разным воинским подразделениям. Репрессии Насир Мухаммада не сломили черкесов. В 1346 г. черкесский эмир Гурлу сверг султана Шабана ибн Насира Мухаммада и возвел на трон другого внука умершего султана Калауна. После попытки неудачного переворота в 1347 г. корпорация Бурджи была распущена. Между тем мощь черкесов в Мамлюкской державе не была подорвана. В 1351 г. черкесский эмир Таза совершил очередной переворот и правил в качестве атабека Мамлюкской державой до 1355 г.[1]

Черкесия, большая часть, которой оставалась независимой от татар и не ведшая крупных войн с соседями в отличие от Степи, являвшейся ареной крупных боевых столкновений, постоянно подпитывала военный потенциал бурджитов. Во второй половине XIV века демографический военный потенциал адыгов был настолько высок, что экспансия осуществлялась и в южнорусских степях. Значительный воинский массив черкесов находился на службе и в Золотой Орде, выдвигавшей из своей среды многих влиятельных ордынских чиновников.

Сложившаяся ситуация, при которой отображалось все энергичное стремление черкесов к полному овладению властью в стране и неспособность тюрков противостоять данному напору, требовала от бурджитов лидера, который смог бы их объединить и привести к победе. Таким человеком оказался черкес Баркук. По сообщению Ибн Тагри Берди   – Баркук  происходил из черкесского племени Каса[2]. По другому сообщению, он был из области Зиха или Черкесии, что близ Русии[3]. Близость места рождения Баркука к Русии (России) позволяет сделать вывод о том, что он родился в  Приазовской Черкесии, находившейся ближе всего к русским землям. В детстве Баркук пас свиней и баранов[4]. Он был похищен и через невольничий рынок  Кафы перепродан в Сирию. Попав в руки эмира Иалабуга ал-Хасаки, Баркук влился в отряд мамлюков, находившихся в руках эмира. Баркук, как и другие молодые мамлюки, обучался владению разными видами оружия, изучал арабский язык и мусульманские молитвы. Судя по источникам, своими способностями в разных областях Баркук превосходил сверстников. В 1367 г. Баркук по приглашению султана Шабана прибыл в Каир и получил ранг эмира. Он стал близок султанскому двору, где укреплял свое положение. После смерти Шабана в 1376 г. Баркук вместе с товарищем Барче стали регентами юного сына Шабана[5]. Вскоре произошел конфликт и противостояние между Баркуком и Барче, в результате которого победил первый[6]. Победа над Барче стала главным шагом Баркука на пути обладания троном султана. В 1381 г., после смерти Али, султаном был назначен другой малолетний сын Шабана-ас-Салих  —  Хаджи. По сути, он, как и старший брат, являлся номинальным правителем.  Страной правил Баркук. Он сумел так укрепить свое могущество, что в 1382 г. решился на полное овладение троном империи. При этом все было организовано легитимно. Собрание мамлюкской верхушки потребовало отставки Хаджи и передачи трона Баркуку[7]. Он и в данном предприятии проявил себя как тонкий политик. Хотя Баркук мог прийти к власти с помощью грубого военного переворота, он сделал все без кровопролития, законным путем, основанием которого послужило решение собрания мамлюкской знати.

Народ Мамлюкской державы благосклонно отнесся к возвышению Баркука. Его авторитет был настолько высок, что и бахриты ничего не смогли противопоставить восшествию черкеса Баркука на трон империи. Как писал Ибн-Халдун, «в государстве установился самый лучший порядок… Люди были рады, что входят в государства султана, умеющего правильно оценить и управлять ими»[8]. Политическая гениальность Баркука проявилась и в том, что, не допуская серьезных боевых столкновений с бахритами, смог их постепенно отодвинуть на второй план, а в последующем почти полностью вытеснить с руководящих постов государства. По мнению израильского ученого А.М. Поляка, султанат стал в этот период частью владений черкесской знати[9]. Другой израильский историк, Д. Айлон, считал, что Баркук устроил самую масштабную этническую революцию за всю историю Египта[10]. Баркук проводил целенаправленную политику обеспечения полного доминирования черкесов в Мамлюкской империи. Она становится черкесским государством по правлению, что отразилось в его названии. Ибн Тагри Бирди писал: «Баркук и его преемники перевернули порядки государства, выдвигая только людей из своей среды и выдавая крупные поместья своим родственникам, иногда даже недавно привезенным мальчишкам»[11]. В государственном аппарате складывалась совсем иная культура, чем была при бахритах, представлявшая симбиоз черкесской и восточной культуры. Бурджиты сохраняли свои обычаи, культуру, черкесский язык. Как отмечал Дж.С. Стриплинг мамлюки редко говорили по-арабски, предпочитая использовать черкесский[12]. Все это являлось возможным благодаря постоянной взаимосвязи Мамлюкской державы с Черкесией. Ежегодно тысячи молодых парней из Черкесии пополняли ряды мамлюкской гвардии. И, скорее всего оно не было хаотичным, а являлось результатом договоренностей черкесской знати в Египте и Черкессии. Знать в Мамлюкской державе и Черкесии имела не только взаимовыгодные торгово-экономические отношения, но и координированную внешнюю политику. Это выразилось в отношениях с Золотой Ордой, являвшихся дружественными, союзническими, выразившиеся особо в период противостояния агрессии Тимура. Господство черкесов в Мамлюкской державе превращало ее в какой-то мере в единую этнополитическую зону вместе с Черкесией. Тесную взаимосвязь бурджитской державы с Черкесией можно проследить на примере поступка султана Баркука. Спустя десятилетия он разыскал своего отца в Черкесии и привез в Каир. Вот как описал Ибн Тагир Бирди их встречу: «Баркук выехал в ал-Икриму … встречать отца, который приехал из Черкесии. При встрече Баркук поцеловал отцу руку. Отец сидел на почетном месте и обращался к Баркуку запросто, без учета его титула и не поднимался когда входил Баркук. Некоторые из черкесских эмиров тогда сказали ему, что он должен обращаться к султану как эмир, но он сердито отказал и пожелал возвратиться в Черкесию»[13]. Овладение ресурсами Египта, его многотысячелетней культурой, наукой, высокоразвитой государственной системой власти сделали черкесов одними из могущественных народов эпохи. Хотя черкесов в Египте было значительно меньше, чем на Родине, высокоорганизованная единая государственная система Мамлюкской державы делало их гораздо могущественнее, чем в Черкесии. Именно соблюдение единой государственной власти возвышало незыблемо могущество черкесов, всякое нарушение которого ввергало народ в пучину трудностей и бедствий.

Баркук во всем проявлял себя как мудрый правитель. Так он намного упростил дворцовые порядки, построенные в чуждом для него азиатском духе. Известно также, что он проводил толерантную политику к представителям других религий. Все, это, конечно, поднимало престиж Мамлюкской империи в глазах соседних стран, особенно в глазах европейских государств. На пике правления Баркук столкнулся с противостоянием другого могущественного правителя эпохи, чагатайским эмиром Тимуром. В 1393 г. Тимур захватил Багдад, а султан Ахмед ибн Овейс бежал в Каир к султану Баркуку. Тогда же Тимур послал в Каир посольство, предложив наладить дружеские отношения. По распоряжению Баркука послы Тамерлана были казнены в ар-Рахабе,  не считаясь с тем, что посольство возглавлял родственник одной из жен Тимура. Это был серьезный политический вызов Тимуру, пока нигде не встретивший такого отношения к своей особе. Баркук трезво оценив обстановку с самого начала проводил по отношению к Тимуру жесткую политику, направленную на превентивные удары. Он решил оказать военную помощь Ахмеду Овейсу для освобождения Багдада, с которыми породнился, взяв его племянницу замуж. Тамерлан послал письмо Баркуку в котором предостерегал его от войны и требовал мира. Данные обстоятельства свидетельствуют, что Тамерлан все же опасался Баркука и избегал открытого вооруженного столкновения с ним. Ответ Баркука Тимуру был полон решимости и прямолинейности: «Для тебя зажжены костры ада, чтобы испепелить твою шкуру… Наши кони бараканы, наши стрелы аравийцы, наши мечи из Ямана, наша броня египтяне. Удары наших рук трудно отразить и мы торжествовали над всеми на Востоке и Западе. Если мы убьем тебя, это будет добрым делом. А если ты убьешь одного из нас, в следующее мгновение он попадет в рай…»[14]. Из письма видно, что Баркук изображал войну с Тимуром, как борьбу с нечестивцами, врагами ислама. По сути, захват известного мусульманского города Багдада, использовался Баркуком в политических целях, а сам он выступал как защитник Ахмеда ибн Овейса. Таким образом, Баркук выиграл идеологическую войну против Тамерлана, представ защитником ислама против отступников. Баркук с армией выдвинулся из Каира и встал на северных границах державы около г. Алеппо, дожидаясь врага. Ранее в пограничных сражениях мамлюки разгромили передовые отряды Тимура. Тем временем отряд мамлюков во главе с Бибарсом аз-Захири освободил Багдад от татар и вернул город Ахмеду ибн Овейсу[15].Тимур не принял вызов и, побоявшись решительности Баркука отступил от границ бурджитского государства.

После разгрома Золотой Орды в 1395 г. Тимур совершил целенаправленный поход в Черкесию. Как отмечал Тильман Нагель: «Своим походом на черкесов он затрагивал одновременном важные интересы мамлюков, так как в них султана Баркука в Каире пришли к власти черкесы, которые заботились о сохранении связей с их родиной, из которой они пополняли свои ряды»[16]. Тем не менее, Тимур не осмелился убить послов Баркука находившихся в Тане, которые были отпущены[17].Поход Тимура не нанес серьезных последствий Черкесии, были разорены лишь некоторые города на Таманском полуострове, а вглубь страны завоеватель не пошел. Благодаря твердой и достаточно агрессивной политике Баркука цветущие города Сирии, Египта и Аравии не познали ужасов погрома и грабежей Тимура, чем везде отличалась армия завоевателя.

Лишь после смерти Баркука Тимур хоть как-то отомстил мамлюкам, пользуясь наступившим хаосом и усобицей между ними, варварски уничтожив известные города и центры мусульманской культуры Алеппо и Дамаск. Путешественник первой половины XV в. Бертрандон де ла Броквиер писал: «Баркук был очень храбрый человек и до наших дней его имя высоко почитается в этой стране. И ни разу за все время его правления персы или татары не могли захватить малейшую часть территории Сирии. В тот момент, когда он узнавал, что одна из их армий угрожает его стране, он немедленно выступал ей навстречу и доходил до реки, что протекает к северу от Алеппо и отделяет Сирию от Персии. Жители Дамаска убеждены, что будь он жив, Тамерлан никогда не направил бы свои армии в эту сторону. Тимур, тем не менее, почитал память о нем так, что когда он захватил город и приказал предать его огню, он распорядился оставить в неприкосновенности дом Баркука и назначил стражу, чтобы предотвратить его сожжение, благодаря чему он сохранился до сего дня»[18]. Узнав о смерти Баркука Тимур настолько обрадовался, что подарил сообщившему известие пятнадцать тысяч динаров[19].Умер Баркук в июне 1399 г. в возрасте шестидесяти лет.Он вошел в историю как человек установивший господство черкесов в Мамлюкской империи и единственный государственный деятель сумевший остановить завоевательное продвижение войск Тимура.

Ж.В. Кагазежев,

                                                                    к.и.н., научный сотрудник

Кабардино-Балкарского института

гуманитарных исследований

Правительства КБР и КБНЦ РАН